1 ноября 2016 года, в рамках онлайн-конференции «Диалог Москва-Донбасс» председатель общественной организации «Патриотические силы Донбасса» Александр Ходаковский и политолог, писатель и журналист Наталья Макеева продолжили дискуссию об идеологической составляющей восстания Донбасса, политической интеграции ЛДНР в русский мир и современное российское общество, переменах в настроениях ополченцев и возможных сценариях урегулирования конфликта.

Почему Донбасс – не Крым, и что делать с не присоединенными русскими?

Ответ на этот вопрос многие пытаются найти и жители республик, и российские патриоты уже более двух лет.

— Не искусственными ли образованиями в итоге получились республики? — спрашивает Наталья Макеева. — Стоит ли строить некую государственность на этих территориях? Какая идеология должна превалировать, и нужна ли она региону?

По мнению основателя «Востока», присоединение Донбасса к России по «крымскому сценарию» не было возможным, в первую очередь, из-за опасения российского руководства, что в таком случае международное давление на Россию превысит допустимые пределы.

— ЛДНР — как незапланированные дети. Но наша основная задача – эту территорию обустраивать, это наша земля и здесь живут люди, которые стали заложниками политической ситуации. И мы должны создавать систему устойчивого, эффективного самоуправления. Почему бы не назвать это государственностью? – задается вопросом Александр Ходаковский. – Другое дело, что мы не должны вызывать искусственного диссонанса в сознании. Если мы имеем «дорожную карту» пятится назад в Украину, то зачем создавать векторы, которые дают людям надежду, что у нас единственная дорога в сторону России? Это ошибка и преступление – формировать одни фантомы, а на практике реализовывать другую политику. Тогда идеология должна существовать отдельно от государства. Ее должны формировать люди, которые творят смыслы, которые верят в свое дело. А те, кто занимается самоуправлением, должны просто управлять территорией, не претендуя своими не всегда высокоморальными поступками на формирование идеологии.

Что касается официальной идеологии и потребности в ней как таковой, то, по словам политика, за годы конфликта в Донбассе были представлены различные политические и идеологические силы России и сегодня палитра мнений в регионе настолько разнообразна, что формирование единого для всех дискурса может не помочь, а навредить.

— У нас есть реализация глобального замысла – стать единым пространством с Россией. Нужно продолжать интеграционные процессы. Этого достаточно, чтобы консолидировать все внутренние силы. Выбор же любой идеологии: правой, консервативной или левой — только разобщит общество. Это настолько сложное направление, что торопиться не стоит, — отмечает Александр Ходаковский.

— Идеология – она не существует сама по себе, в некой безвоздушной среде. И если мы что-то строим, семью, государство, базовые основания собственной личности – без идеологии мы не сможем, потому что непонятно, что мы строим, — не соглашается с собеседником Наталья Макеева. — Что касается баланса левого и правого, то наиболее адекватной системой является система, в которой от коммунистической идеологии берутся некие экономические принципы – социальная справедливость, плановая экономика. А от правого дискурса берутся политические моменты: сильное государство, традиционные ценности. Думаю, что всем на постсоветском пространстве это близко. Но когда этой платформы нет, то возникает опасность, что, не без усилий внешних сил, будут просачиваться нежелательные элементы, например, ювенальная юстиция и прочее. Потому что если нет идеологии, основания как должно быть, то возникает вопрос: «А почему нельзя»?

При этом журналист и политолог констатирует: формирование дискурса – дело далеко не одномоментное, и хотя в современном обществе все процессы протекают значительно быстрее, идеи начинают работать спустя годы.

— Любая работа в сфере идей важна и должны вестись. Идеи – не политтехнологии, они не срабатывают прямо сейчас. Иногда они срабатывают через поколение, иногда – через несколько лет. Вначале нулевых слово «геополитика» воспринималось как нечто маргинальное. Сейчас геополитическим дискурсом уже овладел президент и первые лица, читаются определенные лекции на эту тему. Эта методика срабатывает, и то, что мы видим в Сирии – это результат понимания всего этого. И все интеллектуальные процессы влияют на актуальную политику очень опосредованно, и может не в той степени, в которой этого хотелось бы. Но я наблюдаю, что определенные, очень медленные подвижки, они идут. И то, что стоит за гранью каких-то дипломатических речей, говорит о том, что наша власть по большому счету, все это понимает.

Слив, Сурков и «хитрый план»

Обсуждался и «вечный вопрос» жителей Донбасса – «сольют или не сольют республики?» Так, комментируя задекларированное «Минскими соглашениями» возможное возвращение в украинскую юрисдикцию.

— Не получится ли так, что мы станем как та бабочка, жизнь которой может оказаться очень скоротечной? Если у России немного времени, то у нас его практически нет. Если политики реализуют свой замысел, то все, что здесь носит русское начало, будет искореняться огнем и мечем. Здесь огромное количество русских, апологетов русскости, носящих в себе русские ценности и эти люди будут изживаться в Украине до последнего, — констатирует масштабы возможного бедствия Александр Ходаковский. — Работает, конечно, программа по переселению соотечественников, и Хабаровский край будет нам рад, но не этого мы хотели. Не подвергнут ли нас выхолащиванию и чистке? Не получится ли так, что мы, отдаваясь на волю политических решений, потеряем не только почти четыре миллиона людей и какие-то километры площади, но и все русские люди будут чувствовать себя обворованными и преданными?

— На мой взгляд, такой катастрофический сценарий возможен только в одном случае. Если наше руководство приговорило себя лично и Россию. Не думаю, что это так, так как Путин не похож на самоубийцу. А описываемая ситуация, сдача ЛДНР, неизбежно приведет к взрыву в России, — отмечает Наталья Макеева. – Мне кажется, что то, что принимается за «Слив» — это скорее какая-то тонкая дипломатическая игра. Как-то сложно себе представить, что наше руководство так тонко подгоняло образовательную систему под российские стандарты, приводило в соответствие законодательную базу, чтобы потом все это обрушить и столкнуться с катастрофой. Донбассом занимаются, может и не всегда порядочные люди, но не безумцы. У меня складывается ощущение, что наше руководство чего-то ждет.

В оценке «человеческого фактора» в действиях кураторов собеседники разошлись. По мнению Александра Ходаковского, тот же Владислав Сурков, которого уже чуть ли не демонизировала украинская пропаганда, не более чем менеджер, исполняющий поставленные задачи.

— От начальных процессов он был далек. В последнее время на него пошел сильный накат – то выложили запись допроса Цыплакова, где он как с листа читает обвинения Суркова в подготовке госпреворота в ДЛНР, потом слив якобы взломанной переписки его приемной, где правда с ложью вперемешку. Думаю, это исключительная фабрикация, хотя часть незначительных документов вполне может быть правдой. Но все это больше оправдывает Суркова, чем обвиняет его в чем-то, — отмечает Александр Ходаковский. — Когда мы принимали самостоятельные решения, это привело к определенным результатам, которых Москва, возможно и не хотела. Тогда и появился эффективный менеджер Вячеслав Сурков, который должен был последствия этих результатов нивелировать. Я ни в коем случае не обвиняю российское руководства, политиков и того же Владислава Юрьевича. Он – «раб лампы» и действует так, как требует конъюнктура.

А вот с точки зрения российского эксперта, личность даже «раба лампы» все равно имеет значение.

— Думаю, что если бы исполнитель был другой, то события могли бы развиваться по другому сценарию, — оппонирует Наталья Макеева. — Например, если бы поставили кого-нибудь из нашей интеллектуальной группы, вероятность чего, на самом деле, была, то возможно была бы другая ситуация. «Раб лампы» тоже может выполнять свою задачу по-разному.

Донбассу нужны идеи и смыслы
— Требуется большее внимание со стороны России и не только в виде гумконвоев. Блокируются приезды политиков особенно патриотического толка, потому что это может на что-то повлиять. Нужно преодолевать заслоны, — подытоживает Александр Ходаковский. — Люди остаются в полумраке, когда за деревьями леса не видно. А ведь существуют другие расклады, в которых Россия играет свою роль, которую никто не может играть. С людьми здесь нужно работать, нужно ехать сюда и объяснять. Это та открытая мембрана, через которую возможно проникновение идей и смыслов дальше. Ведь та же Украина – в некоторой степени заложник ситуации. И ваша задача, добить руководство России, чтобы сюда пошел поток тех, кто, во-первых ознаменует собой тесную связь между нами и Россией, а во-вторых, поможет нам здесь на месте донести до людей, в чем же глобальный смысл России и русского. И тогда мы найдем ответ на вопрос, в чем же заключается наша идеология.